Признание недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов

Макарова Анна Максимовна
ЧОУ ВО «Сибирский юридический университет», г. Омск

Оспариванию сделок должника в рамках дела о банкротстве посвящена глава III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ (далее – Закон о банкротстве) [1]. К видам сделок, которые могут оспариваться по Закону о банкротстве, относятся подозрительные сделки и сделки с предпочтением, к последним относятся сделки с неравноценным встречным исполнением обязательств и сделки, совершённые в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Поскольку на практике большинство вопросов возникает при оспаривании сделок, направленных на причинение вреда имущественным правам кредиторов, данная статья будет посвящена преимущественно указанным сделкам.

По смыслу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершённая в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана недействительной в случае, она совершена в течение трёх лет до принятия заявления о признании должника банкротом и в результате её совершения причинен вред имущественным правам кредиторов и, если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки. Квалификация сделки должника к числу совершённой в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов основана на анализе субъективной стороны сделки, в отличие от сделки с неравноценным встречным исполнением. Именно противоправное и недобросовестное поведение участников сделки - должника и его контрагента - является обоснованием к большему сроку исчисления периода совершения подозрительной сделки.

По общему правилу цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки у должника уже имелись или появились в результате совершения сделки признаки неплатёжеспособности или недостаточности имущества. С учётом  разъяснения, изложенного в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Закона о банкротстве» (далее - Постановление № 63) [2], обязательным условием для признания оспариваемой сделки должника недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве является её совершение с целью причинить имущественный вред кредиторам при наличии у должника признаков неплатёжеспособности или недостаточности имущества.

Однако ситуация может осложниться теми обстоятельствами, что сторона по оспариваемой сделке не знала об ущемлении интересов кредиторов и о признаках неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника, в связи с чем подлежат выяснению обстоятельства, которые бы свидетельствовали о неплатёжеспособности должника.

При определении наличия или отсутствия признаков неплатёжеспособности следует исходить из содержания данного понятия, указанного в абзаце 37 статьи 2 Закона о банкротстве, согласно которому «неплатёжеспособность» - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств». При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное. Вместе с тем, момент возникновения признаков неплатёжеспособности может не совпадать с моментом его фактической несостоятельности, поскольку формальное отрицательное значение активов общества не свидетельствует о невозможности исполнения должником своих обязательств. Гражданский кодекс Российской Федерации и Закон о банкротстве устанавливают основания недействительности сделок исходя из порочности сделок в силу самого факта их совершения. Соответственно, основанием для признания сделки недействительной выступают исключительно обстоятельства, существовавшие в сам момент её совершения. Объективное банкротство наступает в критический момент, когда должник становится неспособным в полном объёме удовлетворить требования кредиторов из-за уменьшения стоимости чистых активов, а руководитель должника добросовестно полагается на преодоление финансовых затруднений и прикладывает все усилия для достижения результата.  Во всяком случае наличие задолженности в конкретный отрезок времени не свидетельствует о неплатёжеспособности в целом.

Кроме этого, зачастую арбитражный управляющий оспаривает подозрительные сделки и устанавливает признак неплатёжеспособности или недостаточности имущества на основании бухгалтерской отчётности должника за соответствующие периоды. Между тем, в соответствии с правовой позицией, сформулированной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 № 305-ЭС17-11710(3) [3], бухгалтерская или иная финансовая отчётность должника не имеет значения при установлении неплатёжеспособности так как неплатёжеспособность имеет объективный характер и этот признак не должен зависеть от усмотрения хозяйствующего субъекта, составляющего отчётность своими силами.  Таким образом, судебная практика придерживается подхода, что отождествление неплатёжеспособности должника с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору является неправильным, а относительная неплатёжеспособность (то есть временная неспособность лица исполнять денежные обязательства) не означает, что у ответчика (должника) недостаточно средств для погашения требований кредиторов.

Поскольку в Законе о банкротстве отсутствуют чёткие критерии, определяющие наличие у должника признаков неплатёжеспособности, то в целях достижения оптимального баланса сторон следовало бы указать, что при относительной неплатёжеспособности исключается возможность признания сделки недействительной по основанию пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. При абсолютной неплатёжеспособности (неспособности должника погасить все требования кредиторов), напротив, является возможным не только оспаривание сделки, но и признание должника несостоятельным
в дальнейшем.

При этом нередко возникают вопросы, связанные с установленной в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпцией, в соответствии с которой предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинения вреда кредиторов, если она признана заинтересованным лицом, либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника.

Несмотря на расширенный перечень заинтересованных лиц, статья 19 Закона о банкротстве предусматривает не вполне определённые формулировки заинтересованности. Законодателем чётко перечислены заинтересованные к должнику лица, однако в законе также указаны бланкетные нормы, отсылающие к иным нормативным актам. К примеру, по отношению к должнику-гражданину представляется необоснованным отсутствие в рамках указанной статьи понятия «близкие родственники», закреплённого в Семейном кодексе Российской Федерации [4], а также отсутствие в перечне лица, с которым гражданин состоит в фактических брачных отношениях.

Определённые затруднения возникают и при определении заинтересованности контрагентов у должника- юридического лица, так как понятия заинтересованных лиц и аффилированных лиц являются практически идентичными. Кроме того, в настоящий момент в правоприменительной практике распространяется фактическая аффилированность, то есть более широкое понятие, означающее осуществление контроля над должником в отсутствие формально – юридических признаков зависимости. Согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475 [5], фактическая аффилированность не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений должника. В данной связи наиболее верным представляется закрепление единого определения аффилированных лиц путём внесения изменений в статью 53.2 ГК РФ. Так, аффилированными лицами следует признать физических и (или) юридических лиц, способных оказывать как непосредственно, так и опосредованно влияние на принятие решений или определять действия юридического лица, связанные с осуществлением им предпринимательской деятельности, в целях реализации своих интересов или интересов третьих лиц.

Подводя итог вышеизложенному, представляется важным отметить, что ввиду наличия определённых проблем при доказывании совершения должником сделки в целях причинения вреда кредиторам, данный вопрос нуждается в большей регламентации, как в теоретической, так и законодательной.


Список используемой литературы:

  1. Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». [Электронный ресурс] // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
  2. Постановление Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63  «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»// Вестник ВАС РФ.-2011.-№ 3.
  3. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 12.02.2018 № 305-ЭС17-11710(3) по делу № А40-177466/2013. [Электронный ресурс] // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
  4. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 №  223-ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 1.
  5. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475 по делу № А53-885/2014. [Электронный ресурс] // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
0
No votes yet