Действующее российское законодательство в области наследственного права содержит правило об ограниченной ответственности наследников по обязательствам наследодателя. Однако если говорить о развитии данного института в отечественном правопорядке, то такой принцип существовал не всегда. Сводом Законов Российской империи, введенным в действие с 1 января 1835 года и действовавшим до Революции 1917 года, на наследников возлагалась неограниченная ответственность по долгам наследодателя. Декретом ВЦИК от 27.04.1918 наследование было вычеркнуто из российского правопорядка. Однако уже в 1922 году был принят новый Декрет ВЦИК «Об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами и защищаемых судами РСФСР», которым институт наследования был возвращен в правовую систему. В том же году был принят первый в истории союза Гражданский Кодекс, который установил ответственность наследников в пределах действительной стоимости наследственного имущества.
Впоследствии данные правила были реципированы ГК РСФСР 1964 года и в дальнейшем практически в неизменном виде были закреплены в ныне действующем ГК РФ. Вместе с тем, как указывает И.А. Михайлова: «в процессе обсуждения части третьей ГК РФ выдвигалось предложение об установлении неограниченной ответственности наследников по долгам наследодателя. Данное предложение обосновывалось ссылками на соответствующие положения, закрепленные в римском частном праве, а также в гражданском законодательстве Российской империи и некоторых современных зарубежных государств» [4, с. 23]. Но, как мы видим, это не привело к реформированию данного института.
Почти вековая история существования принципа ограниченной ответственности в отечественной правовой системе сформировала в целом устойчивое положительное к нему отношение. Одним из самых известных и цитируемых в юридической литературе является высказывание выдающегося советского ученого В.И. Серебровского: «Возложение на наследника неограниченной ответственности было бы явно несправедливым; ведь может получиться, что наследник в результате принятия наследства не только не приобретет какого-либо имущества, но потеряет лично ему принадлежащее. Неоправданным является и улучшение положения кредиторов наследодателя, которые в результате смерти своего должника (наследодателя) получают как бы дополнительное обеспечение» [8, с. 226].
Исходя из анализа ст. 1175 ГК РФ, наследникам гарантируется имущественная защита от чрезмерных притязаний кредиторов наследодателя. Однако на практике встречаются неоднозначные ситуации. Одна из таких явилась предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, который действия судебного пристава-исполнителя, наложившего арест на личное имущество наследника должника, признал не противоречащими закону [7].
Н.А. Внуков полагает, что «установление ограниченной ответственности наследника не означает, что кредиторы наследодателя могут обратить взыскание только на унаследованное имущество. Они могут обратить по своему выбору взыскание и на лично принадлежащее наследнику имущество. Но наследник несет ответственность не свыше действительной стоимости наследственного имущества» [2, с. 75].
Между тем, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» содержится разъяснение, не допускающее при недостаточности либо отсутствии наследственного имущества удовлетворение требований кредиторов наследодателя за счет личного имущества наследников, что ведет к прекращению обязательств невозможностью исполнения полностью либо в недостающей части (абз. 4 п. 60). На наш взгляд, если следовать смыслу данных положений, то в первую очередь под взыскание должно попадать наследственное имущество, как перешедшее непосредственно от наследодателя, от которого унаследованы и долги. Если актива будет достаточно, то кредиторы получат полное удовлетворение своих требований. Если нет, то обязательство полностью или в части прекратится невозможностью исполнения. Аналогичным образом понимают разъяснения Верховного Суда Г.В. Синцов и Д.Е. Феоктистов [9, с. 35-36].
Однако нижестоящие суды интерпретируют рассматриваемое положение иначе. К примеру, Воронежский областной суд высказался следующим образом: «не подлежат удовлетворению требования кредитора за счет имущества наследника только в том случае, если стоимости наследства не хватает для удовлетворения требований кредиторов» [1]. Но для какой цели обращать взыскание на личное имущество наследника, если достаточно наследства, непонятно.
Не отрицая возможности обращения взыскания на личное имущество наследника, С.П. Гришаев полагает, что «правило об ограниченной ответственности по долгам наследодателя охраняет интересы не только наследников, но и кредиторов. При неограниченной ответственности по долгам наследодателя имущество наследодателя может слиться с имуществом наследника и может возникнуть ситуация, когда имущество самого наследника обременено долгами. В этом случае речь может идти о конкуренции требований различных кредиторов, что осложняет положение кредиторов наследодателя» [3]. Однако Е.Ю. Петров утверждает: «Личные кредиторы наследника вправе удовлетворить свои требования за счет унаследованного имущества» [6, с. 504]. Поэтому конкуренции требований кредиторов наследника и наследодателя не избежать.
Анализируя российский режим ограниченной ответственности наследников, В.В. Мочалова приходит к следующему выводу: «Установленное законодателем ограничение ответственности наследников пределами стоимости перешедшего к ним имущества вряд ли можно назвать бесспорно верным, поскольку такое ограничение лишает кредитора гарантий получить удовлетворение на случай смерти должника, ведет к удорожанию кредита и в итоге – к нестабильности гражданского оборота» [5, с. 114]. Предлагая реформирование института ответственности по обязательствам наследодателя, автор приводит в пример законодательство европейских стран, предусматривающее неограниченную ответственность наследников по долгам наследодателя.
В заключение можно сделать вывод о том, что российский правовой порядок в области наследственных правоотношений, несмотря на свою лаконичность и стабильность, нельзя признать идеальным. Ограниченная стоимостью наследственного имущества ответственность не стабилизирует правовое положение, как самих наследников, так и кредиторов наследодателя. Отсутствие дифференциации личного и наследственного имущества является, на наш взгляд, недостатком российской правовой системы.
Вместе с тем, введение неограниченной ответственности, как предлагает В.В. Мочалова, в условиях российской правовой действительности также, на наш взгляд, не будет отвечать разумности и стабильности гражданского оборота. Кроме того, нельзя забывать и о возможных кредиторах самого наследника. Соблюсти баланс интересов и тех, и других возможно путем установления четких правил относительно режима наследственного имущества, позволяющих провести его дифференциацию от личного имущества наследника.
Список литературы
- Апелляционное определение Воронежского областного суда от 26.07.2018 по делу N 33-4830/2018. - Доступ из СПС «Консультант-Плюс». - Режим доступа: локальный.
- Внуков Н.А. Ответственность наследников по долгам наследодателя: Актуальные вопросы теории и практики / Н.А. Внуков // Современное право. – 2009. - № 1. – С. 74-76. - Доступ из СПС «Консультант Плюс». – Режим доступа: локальный.
- Гришаев С.П. Постатейный комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации // 2018. - Комментарий к ст. 1175 ГК РФ. – Доступ из СПС «КонсультантПлюс». - Режим доступа: локальный.
- Михайлова И.А. Ответственность наследников по долгам наследодателя: отдельные аспекты / И.А. Михайлова // Наследственное право. - 2012. - № 1. - С. 23 - 29. – Доступ из СПС «Консультант Плюс». – Режим доступа: локальный.
- Мочалова В.А. Ответственность наследников по долгам наследодателя: проблемы и перспективы развития института / В.А. Мочалова // Евразийская адвокатура. – 2019. – № 2 (39). – С. 111-114 – URL: https://clck.ru/NyLjm (дата обращения: 29.05.2020). – Режим доступа: свободный.
- Наследственное право: постатейный комментарий к статьям 1110 - 1185, 1224 Гражданского кодекса Российской Федерации / Р.С. Бевзенко, С.Л. Будылин, Е.В. Кожевина [и др.]; отв. ред. Е.Ю. Петров. М.: М-Логос, 2018. - 656 с. – Доступ из СПС «Консультант Плюс». – Режим доступа: локальный.
- Определение Конституционного Суда РФ от 18 июля 2017 г. № 1696-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Мокиной Веры Петровны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации и частью 1 статьи 80 Федерального закона «Об исполнительном производстве». - Доступ из СПС «Консультант Плюс». – Режим доступа: локальный.
- Серебровский В.И. Избранные труды по наследственному и страховому праву / В.И. Серебровский. - 2-е изд., испр. - М.: Статут, 2003. –558 с.
- Синцов Г.В. Ответственность наследников по долгам наследодателя: некоторые вопросы правового регулирования и правоприменения / Г.В. Синцов, Д.Е. Феоктистов // Наследственное право. - 2019. – № 2. - С. 34 - 37. – Доступ из СПС «Консультант Плюс». – Режим доступа: локальный.